Сегодня наш гость - ведущий научный сотрудник Научно-исследовательского института природного газа Государственного концерна «Туркменгаз», доктор геологоминералогических наук, автор 83 научных публикаций, из которых три монографии, а также 30 рукописных работ Чары Моммыевич ПАЙТЫКОВ. Он возглавлял крупные научные коллективы разработчиков пятилетних комплексных программ развития геологоразведочных работ на нефть и газ в Туркменистане.

За вклад в открытие месторождений полезных ископаемых Чары Пайтыков был награжден нагрудным знаком «Отличник геологоразведки» Министерства геологии СССР, в 2012 году за вклад в развитие геологической науки и геологоразведочных работ Указом Президента Туркменистана награжден медалью “За любовь к Отечеству”, а в 2014 году ему присвоено почетное звание “Заслуженный работник промышленности Туркменистана”.

— Чары Моммыевич, говорят, что детям, пережившим тяжёлые военные годы, в жизни легко преодолевать все трудности.

— Да, это так. Я родился 27 декабря 1940 г. в поселке Уч-Аджи Байрамалийского района. И когда началась война, мне было всего полгодика. Моё детство пришлось на военные и послевоенные годы, когда весь советский народ, в том числе и туркменский, испытывал большие трудности и прошёл через сложнейшие испытания.

Тем не менее, я считаю своё детство счастливым. В те времена не было телевидения, интернета, мобильных телефонов. Зато остались воспоминания, как мы ватагой соседских мальчишек в летнее время целыми днями пропадали на нашей любимой реке Мургаб. Мы все отлично плавали, устраивали различные водные игры, заплывы на длинные дистанции. Часто ходили на рыбалку. Но когда было нужно, добросовестно помогали старшим собирать хлопок, молотить зерно, дружно собирали металлолом.

Как и все, я любил много читать. В четвёртом классе я был занесён на Доску почёта городской библиотеки как самый активный читатель.

— Как продолжилась ваша жизнь после интересного школьного периода?

— В 1959 году, после окончания школы в городе Мары, я поступил в Туркменский политехнический институт. В этот период была утверждена учебная программа, согласно которой срок учёбы составлял шесть лет. При этом, после весенней сессии нас на четыре месяца отправляли в различные производственные организации ГК «Туркменгеология» и ГК «Туркменнефть», где нас зачисляли на оплачиваемые рабочие места. Работали, как правило, не на базе экспедиции в городе, а в пустыне - на месте проведения геологоразведочных работ. Только на последних курсах нам доверяли должность техника-геолога. Это была хорошая учебная программа, которая позволяла подготовить хороших специалистов.

В 1965 году я окончил институт, полу¬чив специальность горного инженера-геолога и был направлен в Байрамалийскую гидро-геологическую экспедицию, где работал в студенческие годы техником, стар¬шим техником и участковым геологом.

— Значит, не трудно было войти в коллектив?

— Да, коллектив экспедиции уже хорошо знал меня и я знал задачи и процесс работы экспедиции. В экспедиции я проработал три года, а затем решил продолжить учебу. В 1967 году я поступил в очную аспирантуру Московского института нефти и газа им.Губкина, которую окончил в 1970 году и успешно защитил кандидатскую диссертацию.

После окончания аспирантуры был направлен в Туркменский научно-исследовательский геологоразведочный институт, где работал на должностях старшего научного сотрудника, заведующего лаборатории, начальника отдела нефти и газа, заместителя директора, а с 1987 года по 1993 год - директором. Затем я был переведен на должность председателя Государственной комиссии по запасам полезных ископаемых Туркменистана, где проработал с 1994 по 1999 годы. В настоящее время работаю ведущим научным сотрудником Научно-исследовательского института природного газа ГК Туркменгаз.

— Чары Моммыевич, какая тема преобладает в вашем научном творчестве?

— Мои опубликованные и рукописные работы посвящены трем важным темам –«Закономерности размещения месторождений углеводородов», «Прогнозная оценка ресурсов углеводородов», «Геолого-экономический анализ геологоразведочных работ на нефть и газ и обоснование эффективных направлений поисково-разведочных работ». Именно этим темам посвящена моя докторская диссертация, которую я защитил в 1992 году в Москве по теме «Нефтегазовый по¬тенциал Туркменистана и геолого-экономические аспекты его освоения».

— Я слышал, что вы часто бывали в Сибири. Какова цель этих поездок?

— У меня и моих сотрудников были тесные творческие связи не только с московскими, но и с сибирскими учеными. Мы проводили совместные исследования с научным коллективом, возглавляемым крупным ученым с мировым именем, академиком РАН Алексеем Эмильевичем Конторовичем.

Я неоднократно с сибирскими учеными-геологами участвовал в полевых экспедициях в пределах Тунгузской синеклизы. Все это не только пополнило мой геологический багаж знаний, но научило глобально оценивать геологические процессы, происходящие как в недрах земли, так и в земной коре.

— Как вы оцениваете перспективы открытия новых крупных месторождений нефти и газа в нашей стране?

— Территория Туркменистана хорошо изучена геофизикой и бурением до глубины 4 тысяч метров. Именно благодаря этому, мы открыли множество месторождений нефти и газа. В связи с этим, основные перспективы необходимо связывать с глубинами 5-7 тысяч метров. В настоящее время началось бурение скважин на эти глубины. Например, наши газовые месторождения Галкыныш и Яшлар расположены на глубине 4-5 тысяч метров. На глубине 4900-5100 метров открыты нефтяные залежи на Северном Котуртепе. На площади Узынада специалистами Государственного концерна «Туркменнефть» пробурена самая глубокая в Туркменистане скважина глубиной 7150 метров, из которой получен мощный фонтан газоконденсата. Следует отметить, что бурение скважин на эти глубины - очень трудоёмкий и капиталоёмкий процесс. Поэтому открытие месторождений на этих сверхглубинах потребует время и крупные капиталовложения.

— Чары Моммыевич, каков ваш личный вклад в геологоразведку?

— В последние годы мной обосновано и рекомендовано заложение скважин на карбонатные отложения на площади Чалгеришбаба глубиной 4500 метров в зоне Репетек-Келифского глубинного разлома, где эти отложения до настоящего времени не вскрыты буреним. Эта зона отличается сложным геологическим строением, и высокими перспективами не только на газ, но и на нефть. Поэтому первоначально я обосновал перспективы газонефтеносности этой зоны и рекомендовал к бурению три структуры: Чалгеришбаба, Репетек и Мартовскую.

При бурении рекомендованной скважины №1 на площади Чалгеришбаба, на глубине 4113 метров произошло рапопроявление, что привело к потере скважины. Следует отметить, что при этом было зафиксировано нефтепроявление. Это хороший геологический признак.

По просьбе производственников мною обосновано заложение второй скважины на этой площади глубиной 4750м. В настоящее время она находится в бурении и достигла глубины 3000м.

На днях нами подготовлена, защищена на ученом Совете института и передана на производство рекомендация «Нефтегазоность Южнокаспийского бассейна на современном уровне геолого-геофизической изученности недр», в которой дана оценка направлений поисково-разведочного бурения, определена глубина нижней границы распростанения чисто нефтяных залежей.

— Пошли ли ваши дети по вашим стопам?

— Моя супруга Сулгун по профессии ковровщица. Мы воспитали четверых детей – Сапара, Гульджан, Гульшат, Рахмана. Все они получили высшее экономическое образование. А вот внуки пошли по моим стопам. Они работают в нефтегазовой отрасли. Пока они молодые, но в будущем, думаю, они смогут стать продолжателями начатых мной дел, успешное осуществление которых позволит внести свой вклад в превращение нашей стране в одну из процветающих стран мира.

— Чары Моммыевич, желаю вам успехов в осуществлении поставленных задач, направленных на развитие нашей страны.

— Спасибо. И вам желаю всего наилучшего в вашей работе!

Усса Уссаев.